Косынкой белой перетянут низкий лоб.
Глаза испуганной, уже немолодой газели...
А помнишь, батюшку ты называла "поп",
Как на витрины женского белья глазели?
Представилась шутливо: «штучка с ручкой»!
Над анекдотами смеялась бесконечно,
Всех называла иронично - "деткой", "внучкой".
Теперь другая ты, всё как-то безупречно...
К заутрене спешишь под звон колоколов.
Обедню отстоишь, бьёшь до земли поклоны.
А дома слёзы льёшь и пьёшь болиголов...
Мне показалось? Видно, у тебя есть клоны…
Прости, я просто поздороваться решила…
Смутить тебя не собиралась, ну прости…
Ты вспомнила сейчас, как я тебя смешила?
Ну, слава Богу, есть просвет, мы на пути…
А Бог? Он - наш отец и знает наши души!
Молись и смейся, плачь и не греши…
Иди по морю иль ползи по суше…
Спеши творить добро, и жизнь любить спеши!
Косынкой светлой перетянут низкий лоб.
Глаза - маслины, как у молодой газели…
"А знаешь, встретились сегодня, чтоб…
Ангелы в моей душе опять запели..."
Дорогие читатели! Не скупитесь на ваши отзывы,
замечания, рецензии, пожелания авторам. И не забудьте дать
оценку произведению, которое вы прочитали - это помогает авторам
совершенствовать свои творческие способности
1) "Красавица и Чудовище" 2002г. - Сергей Дегтярь Это первое признание в любви по поводу праздника 8 марта Ирине Григорьевой. Я её не знал, но влюбился в её образ. Я считал себя самым серым человеком, не стоящим даже мечтать о прекрасной красивой девушке, но, я постепенно набирался смелости. Будучи очень закомплексованным человеком, я считал, что не стою никакого внимания с её стороны. Кто я такой? Я считал себя ничего не значащим в жизни. Если у пятидесятников было серьёзное благоговейное отношение к вере в Бога, то у харизматов, к которым я примкнул, было лишь высокомерие и гордость в связи с занимаемым положением в Боге, так что они даже, казалось, кичились и выставлялись перед людьми показыванием своего высокомерия. Я чувствовал себя среди них, как изгой, как недоделанный. Они, казалось все были святыми в отличие от меня. Я же всегда был в трепете перед святым Богом и мне было чуждо видеть в церкви крутых без комплексов греховности людей. Ирина Григорьева хотя и была харизматичной, но скромность её была всем очевидна. Она не была похожа на других. Но, видимо, я ошибался и закрывал на это глаза. Я боялся подойти к красивой и умной девушке, поэтому я общался с ней только на бумаге. Так родилось моё первое признание в любви Ирине. Я надеялся, что обращу её внимание на себя, но, как показала в дальнейшем жизнь - я напрасно строил несбыточные надежды. Это была моя платоническая любовь.
